Сказ (копченая история):

Средь морей лазурных, да высоких гор, жили, были, не тужили пять монахов в обители святой. Вместе в одной келье, бога почитали, обеты исполняли, да трапезу справляли. Нрава кроткого, здоровья крепкого, а что касается трапезы, так то, что молитва утренняя, благочинна и обильна. Помолились богу, да за стол по чарке вина, кушанья изрядно приняв, отправлялись по монашьим делам. И так из-за дня в день, из года в год. Только по праздникам нарушив привычный уклад, поужинав изрядно, отправлялись в город душу монашью потешить. Вот в один из таких дней, когда в городке проводился веселый праздник карнавал, знакомые нам монахи, подкрепившись фазанами, да кролями, куропатками, да цыплятами вкуса нежного, да запив все это вином красным игристым, отправились на народ поглядеть веселящийся, да и самим потешится. Разошлись в разные стороны, кто в кабачок по чарке пропустить, кто по аллеям парка погулять, а один из монахов пошел прямиком на карнавал. Кругом веселье крик и шум, а как стемнело, народ и совсем обезумел, и превратилось то гуляние в людской шабаш. Приглянулась монаху одна девица, с глазами карими, да фигурой обольстительной, стал он ее охаживать, да комплиментами не подобающими его сану осыпать. Ой, да и девице приглянулся развеселый монах, и знамо дело решили они уединица в келье монаха, благо братья не скоро могли вернуться. В келье монах совсем осмелел от чар девичьих, стал еще больше ее восхвалять, да прикосновения нечаянные делать. А как по чарке вина выпили, так и целовать в уста стал, да на грех подбивать. Да девица не проста оказалася на беду захмелевшего монаха, уста целовать давала, а о грехе и думать не хотела. Монах, получив такой поворот, еще больше настаивать, стал, то молил ее, то стращал карой за супротивный характер ее, то на коленях молитву у ее ножек восхвалял, превозносив ее выше самой Девы Марии. Долго бился одержимый инок на взаимность женщины, да видно упорством берут крепости. Устала девица от уговоров сладких, сдалась на милость разгоряченного монаха, возлегла на его полати, да одежды свои, сняв, свое сдобное тело, открыв очам свежеиспеченного грешника, да простит его господь, в похоти его. Снял монах рясу, и было, приготовился соединиться с нею, да случился от уговоров долгих с ним конфуз. Сила то монашья пропала куда-то, одни лишь стрелки на полшестого, и никоим образом не переводится время на них хоть убей. Опечалился он то немощи настигшей его, да не долго пребывая в смятении, придумал он хитрость, что бы ни осрамить достоинство свое мужское, да не кинуть на обитель тень за свое ослабление. Незаметно взял он со стола палку копченой колбасы, да и стал им повожать девицу. Как нахлынули сладостные волны тело томное девичье, превратившись в приливы сладострастныя. Да стало смущать в томном расслаблении девицу распятие Христа что, напротив, на стене висело. Попросила монаха задуть горевшую в келье свечу да продолжить дело грешное в темноте. Монах бросился утушить свечу, да в впопыхах колбасу то не вынул из лона девицы. А как девица в удивление стала пребывать от того, как это монах в отдельности от своего органа может ходить. И открылась ей хитрость монашья, отбросила окаянный продукт в сторону, оделась, да на прощанье наградила монаха оплеухой по лику его грешному. Да не унынием наполнился хозяин кельи, а задорным смехом от случившегося. Надел он рясу и отправился вновь на карнавал, где быстро обрел пристанище на истосковавшемся теле одной вдовушки.
Тем временем собратья по келье вернулись в обитель, пьяными голосами нарушая тишину святого места. Сели за стол да на сон грядущий продолжили трапезу, поглощая еду, да запивая вином. Отпробывали и колбасы копченой.
На утрой, скорее на день, благочинные монахи, покончив впопыхах с утренней молитвой, принялись свои стриженые головы в порядок приводить, вот тут и появился их пятый собрат, да глядя на их унылые лица, решил развеселить рассказом о своих ночных приключениях. Да вместо смеха, получил он крещение на два глаза в виде синяков. Прибила обедня, а в месте с ней забылись и обиды, и все пошло прежним порядком. Вот только мясник, на соседней улочке от обители, не как не может взять в толк, почему одна и та же молодая сеньора, так любит часто покупать копченую колбасу.